06 июня 2018 / Новости Украины
Накануне Дня украинского журналиста очень популярный в недавнем прошлом в Украине журналист Савик Шустер дал большое интервью изданию «Страна». Мы приводим только часть интервью, касающиеся вопросов медиа и журналистики.
Вы читали новость о списке из 47 журналистов — жертв Путина по версии Генпрокурора, на которых якобы планировалось покушение? Многие на это клюнули. Разумные и здравые люди. А многие поддались самоцензуре. А многие бояться писать правду о власти. Как убедить наших коллег не поддаваться страху? Об этом есть в вашей книге?
— Нужно, чтобы все наши журналисты посмотрели фильм «The Post”. Две газеты — The New York Times и Washington Post, опубликовавшие секретные материалы о ходе войны во Вьетнаме. Конкуренты. Одна газета мирового уровня, другая — локальная, провинциальная. И внезапно возникает эта фантастическая солидарность. Они понимают: если ты посадишь его, то завтра придут ко мне. И нужно защищаться. Потому что мы с вами в одном болоте живем. И нас в нем утопят, если мы не будем держаться вместе.
— Вы вообще в курсе, что в Украине сейчас с журналистской солидарностью происходит?
— Да ее нет. Потому что в журналистике вообще нет денег. Потому что олигарх Х содержит СМИ, используя его в критические моменты. И ему совершенно не важно, зарабатывает ли это СМИ вообще хоть что-то. Он дотирует. А значит держит на поводке, как собачку. Всех журналистов держит, которые на него работают. Журналистская солидарность происходит тогда, когда мы независимы. Финансово в первую очередь.
— А не дотационная тележурналистика возможна в Украине?
— Нет. Я вообще считаю, что в Украине должно быть максимум два канала, конкурирующих между собой. Общественный (государственный), и частный. Типа BBC и Channel 4. А у нас очень много эфемерных вещей. Виртуальный бюджет, виртуальная журналистика, виртуальный мир. Но почему-то мы все несчастны.
Как вообще свобода слова выглядела со стороны эти два года?
— А никак. Больно говорить, но никто не обращает внимания на Украину. Потому что есть Турция. И 174 турецких журналиста сегодня сидят в тюрьме. Вся Европа говорит об этом.
— Потому что там — еще хуже?
— Потому что турецкое общество более значимое. Даже Польша или Венгрия больше привлекают внимание, нежели мы. Потому что вот они провозгласили некие ценности, а сейчас их нарушают.
— Так и мы провозглашали ценности, которые тоже сейчас нарушаем.
— Да, но от нас ничего не ждут. Вы понимаете? Что значит превратиться в страну, от которой никто не ждет ничего? Нормальный человек смотрит со стороны, к примеру, на Надю Савченко. Герой Украины, просидела в российской тюрьме, проголодала, прошел год, а она уже террорист, и вновь в тюрьме, но уже в украинской. Или история с инсценировкой убийства журналиста Аркадия Бабченко? Вы это серьезно? Эта страна — серьезная?
Что должно произойти, чтобы украинские журналисты объединились в своей солидарности в защиту профессии, как в фильме The Post?
— Я субъективен. Это личное. Когда меня лишили разрешения на работу, можно было по-разному оценить мое творчество. Хорошо, кто-то считает, что я манипулирую аудиторией, или продаю места в студии, однако я —человек профессии, который 12 лет проработал в Украине и которого лишили разрешения на работу. Я ожидал какой-то солидарности...
— И не дождались?
— Нет. Ни один из каналов даже не дал новость. Даже каналы, на которых я работал— ни слова. Вообще. И когда сегодня кто-то из этих больших каналов меня спрашивает, готов ли я у них поработать, я отвечаю не совсем цензурными словами.
— Почему так сложно заступиться? Почему немногие это делают, а другие — молчат? Это же просто слова поддержки.
— Проблема солидарности в поиске собственного достоинства. История The New York Times и Washington Post, когда профессия выше каких-то личных неприязней, конкуренции, очень показательна. В момент угрозы профессии они перестают быть конкурентами — они твои коллеги. Вы в одних окопах. А когда я уезжал, мне еще кричали вслед.
— Давайте выпьем за журналистику. Чего бы вы ей пожелали?
— Прагматичности. Чувства действительности. Наша профессия меняется. Нас станет меньше.
Это профессия для немногих. Должен случится естественный отбор. Я бы украинским журналистам пожелал стать журналистами, чего они еще не сделали. Когда я увижу, такую солидарность, как в Америке, тогда я пойму, что это — профессия, которую надо защищать. Я бы хотел, чтобы профессия журналист родилась в Украине.
Новости
Дешевый способ избавиться от годовалого налета в унитазе.
Облэнерго выдало новое разъяснение про передачу данных счётчиков.
В Раде на рассмотрении находится законопроект, предусматривающий вывод из обращения паспортов-"книжек" образца 1994 года.
Сразу три изменения с 1 июля могут существенно повлиять на процесс выезда граждан Украины за границу.
Одна простая хитрость и тли у вас не будет минимум три года.
Просто залили 1 стакан этого средства — и занимаемся своими делами.
Супермаркеты приготовили приятный сюрприз украинским покупателям.
В качестве материала подойдут любые горшки подходящего размера.
В лотке стиральной машинки есть три отсека. Как их правильно использовать.
