Сепаратистские склонности Европы или так ли уникален Донбасс

В среду, 7 сентября, парламент Каталонии назначил дату проведения референдума о независимости. Принятию, возможно, судьбоносного не только для Испании, но и для всей Европы решения предшествовала 12-ти часовая дискуссия в зале заседаний и многолетняя борьба каталонцев за автономию. Поединок между Каталонией и Испанией — не единственный в демократичной Европе, ратующей за сохранение территориальной целостности стран на европейском континенте. СXID.info решил выяснить, на сколько уникальны автономные амбиции отдельных районов Луганской и Донецкой области.

Начнем с азбуки. Политика и практика отделения части территории государства с целью создания нового самостоятельного государства или получения статуса автономии называется понятием, ставшим в Украине синонимом всех бед — сепаратизм. С одной стороны, сепаратизм базируется на международном принципе права народов на самоопределение и часто является проявлением национально-освободительного движения. И в этом смысле он может сыграть существенную положительную роль, как это было, например, в борьбе против колониализма. Но с другой стороны, сепаратизм также ведет к нарушению международных принципов суверенитета, единства и территориальной целостности государства. И тогда от межнациональных конфликтов страдают, как развитые, так и развивающиеся страны.

Эксперты выделяют 50 основных очагов сепаратизма в мире. Из них 20 — в Европе. Самые яркие в своей борьбе и жесткие по непримиримости каталонцы, шотландцы, ирландцы, фламандцы.

В Испании, являющейся, унитарным государством, пять земель имеют расширенные автономии — Страна Басков, Каталония, Наварра, Галисия и Андалусия. Имеющая сильную национальную идею, а также исторические предпосылки к отделению, Каталония в разное время пыталась провозгласить, а скорее, восстановить свою независимость от Испании. В списке ее достижений на этом поприще — автономия в составе Испании, официальный статус каталонского языка, признание каталонцев нацией, отдельной от испанцев.

13 апреля 2014 года парламент Испании запретил проведение референдума об отделении. Опрос граждан на эту тему состоялся 9 ноября 2014 года. За независимость проголосовали более 80% пришедших на опрос, при явке в 2,25 миллиона человек.

Вообще 2014 год стал своеобразным пиком сепаратистских настроений. 18 сентября 2014 года в Шотландии прошел референдум о независимости. По его результатам, 55,3 % голосовавших выразили желание остаться в составе Великобритании. Однако разрыв с проигравшей в плебисците стороной не такой уж и большой. За выход из Великобритании проголосовали 44,7% британцев.

Впрочем, вопрос о правомерности нахождения Шотландии в составе Великобритании стоял с самого момента заключения Шотландским королевством союза с Англией в 1707 году. На политическом уровне отделение Шотландии стало открыто обсуждаться только с начала 1930-х годов.

Активную борьбу за свою свободу от Великобритании Ирландская республиканская армия (ИРА) начала в 1919 году. В 1921 был подписан мирный договор. Ирландия получила статус доминиона, за исключением шести наиболее развитых в промышленном отношении графств (Северная Ирландия), которые оставались в составе Соединённого Королевства. Однако Великобритания сохраняла на территории Ирландии военные базы и право на получение «выкупных» платежей за бывшие владения английских лендлордов. В 1949 году Ирландия была провозглашена независимой республикой. Было объявлено о выходе республики из британского Содружества. В 1973 году Ирландия стала членом Европейского экономического сообщества. Теперь свободные ирландцы ратуют за такую же полноценную свободу и для Северной Ирландии.

Наиболее уязвимой для Европы с точки зрения сохранения своей целостности считается Бельгия. Это 10-миллионная страна многонациональна. На первый взгляд, Бельгия кажется практически образцом сосуществования носителей разных языков и представителей разных культур. Однако и ее раздирают национальные противоречия. И так было на протяжении всех 187 лет существования Бельгии на карте Европы.

Страну населяют почти равные друг другу по численности фламандская и валлонская общины. Первая говорит на французском, вторая на языке, близком голландскому. И на протяжении всей истории Бельгии валлоны и фламандцы боролись за власть и влияние, и, как следствие, — за автономию.

На таком историческом фоне, безусловно, автономные амбиции Донбасса не имеют таких существенных предпосылок. Впрочем, логичнее было б говорить о федерации в составе Украины. И, если быть объективным, именно об этом и шла речь задолго до того кошмара, в который погрузился весь юго-восток Украины. И именно это желание было названо нехорошим в Украине и очевидным для Европы словом «сепаратизм».